Предложения со словом «свобода»

Вы обладаете полной свободой выбора условий при совершении имущественных сделок и заключении договоров.

Рыцарь получил большую свободу действий в бою, был способен наносить врагу быстрые и неожиданные удары.

Готовы ли мы к самому большому ограничению свободы воли и индивидуальных прав человека?

Конечно же полной свободы слова в стране ни до, ни после революции 1905 года не было.

В результате ликвидации комплексов, страхов, эмоциональных корней проблем и, прежде всего, автоматизма реакций на внешние раздражители человек начинает обретать свободу выбора.

Солдаты ведь находятся в казармах, но офицеры пользуются большей свободой передвижения.

Однако проблема сельского хозяйства в доиндустриальных государствах с растущим населением заключается в том, что, когда рыночные силы получают свободу действий, урожаи не растут, а то и вообще падают.

Вы свободны! Свобода прекрасна! Но, знаете, требуется время, чтобы восстановить хаос и порядок — порядок отдельно от хаоса. Но мы это сделаем! (Вашингтон, 13 апреля 2003)

Свобода Человека, согласно принципам политического либерализма,— это свобода от личностей, это личная свобода. Никто не может ничего приказать: повелевает один лишь закон.

Каждый должен сам для себя решить, готов он к рискам или нет. Могу сказать лишь про себя. Я счастлив, что могу говорить правду, быть самим собой и не пресмыкаться перед жалкими, вороватыми властями. Свобода стоит дорого. (2014 г.)

У Бориса Николаевича были ценности в голове. Вот их было две всего, но фундаментальные. Первая ценность состояла в том, что свобода лучше неволи и демократия лучше коммунизма. Второе — частная инициатива лучше, чем государственная демократия.

В демократическом государстве только и слышишь, как свобода (ἐλευθερία) прекрасна (562c)

Источник силы или бессилия общества — духовный уровень жизни, а уже потом — уровень промышленности. Одна рыночная экономика и даже всеобщее изобилие — не могут быть венцом человечества. Чистота общественных отношений — основней, чем уровень изобилия. Если в нации иссякли духовные силы — никакое наилучшее государственное устройство и никакое промышленное развитие не спасёт её от смерти, с гнилым дуплом дерево не стоит. Среди всех возможных свобод — на первое место всё равно выйдет свобода бессовестности: её-то не запретишь, не предусмотришь никакими законами. Чистая атмосфера общества, увы, не может быть создана юридическими законами.

Если мы не хотим над собой насильственной власти — каждый должен обуздывать и сам себя. Никакие конституции, законы и голосования сами по себе не сбалансируют общества, ибо людям свойственно настойчиво преследовать свои интересы. Большинство, если имеет власть расширяться и хватать — то именно так и делает. (Это и губило все правящие классы и группы истории.) Устойчивое общество может быть достигнуто не на равенстве сопротивлений — но на сознательном самоограничении: на том, что мы всегда обязаны уступать нравственной справедливости. Только при самоограничении сможет дальше существовать всё умножающееся и уплотняющееся человечество. И ни к чему было всё долгое развитие его, если не проникнуться духом самоограничения: свобода хватать и насыщаться есть и у животных. Человеческая же свобода включает добровольное самоограничение в пользу других. Наши обязательства всегда должны превышать предоставленную нам свободу.

Основной принцип интеллигентности — интеллектуальная свобода, свобода как нравственная категория. Не свободен интеллигентный человек только от своей совести и от своей мысли.(«Письма о добром»).

Я хочу быть американцем! Америка — самое клеевое место на земле. У них там свобода слова и МакДональдсы.

Когда ты под руководством лейбла, у тебя не всегда получается то звучание, которое ты хочешь. Если бы я могла поменять его, я бы сделала это, оно бы звучало попсово. Мое имя — Хилари Дафф, и я не понимаю, почему я не могу сделать музыку Хилари Дафф. Мне просто нужна свобода действий, чтобы сделать это, и во время шоу я делаю это: я выбрасываю весь материал с CD, который был идеально записан и хорошо звучал, и пою песню вживую.

Промысел Божий и откровение Божие в мире — не насилие над человечеством, а освобождение человечества от рабства у зла, возвращение утерянной свободы, не формальной свободы от совершенного бытия (свободы небытия), а материальной свободы для совершенного бытия (свободного бытия).

Никого не удивляет и то, как либеральная наука доказывает, рядом с признанием равенства, братства, свободы людей, необходимость войска, казней, таможен, цензуры, регламентации проституции, изгнания дешевых работников, запрещений эмиграции, необходимости и справедливости колонизации, основанной на отравлении, ограблении и уничтожении целых пород людей, называемых дикими, и т. п.

Добрые цели свободы, равенства и братства французской революции тоже осуществлялись кровавым насилием, террором, свирепствовавшим в продолжение всей революции.

Теперь уже снимаются с народа оковы, и открывается ему широкое поприще свободного труда; всюду водружается знамя гласности; в определенных размерах допущена свобода печатного слова, как благородного выражения общественного мнения; заговорили о магистратуре и адвокатуре, высказано несколько теплых слов о преобразовании полиции, провозвещен недалекий конец прежней системы питейных откупов…

В любви к свободе, к равенству, братству найдет…

Я всегда боролся за свободу и независимость философской мысли в марксистской среде, как и в православной среде.

Он противополагает римской идее, основанной на принуждении, русскую идею, основанную на свободе духа, он обличает ложные теократии во имя истинной свободной теократии (выражение Вл.

Прохожий. А тут завируха вышла, деспотический гнет народной жизни, и в тюрьму попал, в заключение свободы, значит.

В лице Грановского московское общество приветствовало рвущуюся к свободе мысль Запада, мысль умственной независимости и борьбы за нее. В лице славянофилов оно протестовало против оскорбленного чувства народности бироновским высокомерием петербургского правительства.

В борьбе за свой идеал, который состоит в «свободе, равенстве и братстве», граждане должны пользоваться такими средствами, которые не противоречат этому идеалу.

Венеровский. Ну, так и видите, главное в супружестве свобода и независимость обеих сторон.

В стране, где существует полная свобода печати и где каждый может критиковать в ней всякое неправильное действие правительства и его органов, Николаю Герасимовичу было далеко не дурно заручиться защитником, имеющим голос и влияние в либеральной прессе и могущим всегда громить правительство и возмущаться его неправильными действиями относительно его клиента.

В мире германском человек, как свободное лицо, осуществляет идею в ее собственной области, как безусловную свободу, — здесь является свободное государство и свободная наука, то есть чистая философия.

Указы начинаются подавляющей истиною: «Царь соизволил повелеть»; ваши законы начинаются возмутительною ложью — ироническим злоупотреблением имени французского народа и словами «свобода, братство и равенство».

Говорят об иностранных государствах и порядках, о рабочем социализме и свободе для людей.

Выходя из безграничной свободы, я заключаю безграничным деспотизмом.

— Идея свободы, солидарности и прогресса… — выкрикивал Шишмарев.

Но я жажду свободу не для наслаждений любви и не для достижения славы освободителя порабощенных собратьев.

А заграница и эту фразу, и»свободу, споспешествуемую средостением», и»анархию, действующую в союзе с произволом», — все съест.

«Судьбе было угодно, чтобы первое боевое крещение молодой газеты было вызвано горячей защитой новых учреждений общественного самоуправления и сопровождалось формулировкой с ее стороны высоких требований самой печати: свобода слова, сила знания, возвышенная идея и либеральная чистота. Вот путь, которым должна идти газета».

Его идеал «свободной жизни» определителен: это — свобода от всех этих исчисленных цепей рабства, которыми оковано общество, а потом свобода — «вперить в науки ум, алчущий познаний», или беспрепятственно предаваться «искусствам творческим, высоким и прекрасным», — свобода «служить или не служить», «жить в деревне или путешествовать», не слывя за то ни разбойником, ни зажигателем, и — ряд дальнейших очередных подобных шагов к свободе — от несвободы.

С ними ты рожден природою —
Возлелей их, сохрани!
Братством, Равенством, Свободою
Называются они.

Нет простора и свободы для живой мысли, для задушевного слова, для благородного дела; тяжкий самодурный запрет наложен на громкую, открытую широкую деятельность.

И этому событию соответствует и сопутствует его оправдание в выраженных волях людей о том, что это необходимо для блага Франции, для свободы, для равенства.

Он ликовал в предвкушении свободы и освобождения от гнета тяготевшего над ним преступления.

Лозунги Европы — равенство и свобода на основаниях изучения, знания, деяния.

В этом-то ученическом положении и относительно чужих живых народов и заключалась опасность для силы и самостоятельности русского народа, ибо как соединить положение ученика со свободою, самостоятельностью в отношении к учителю, как избежать при этом подчинении подражания?

Идеалы, свобода, порывы души — все забыто, все принесено в жертву рабству.

— В общем, если хотите, мало ж!.. Так что самый съезд членов лиги мира […съезд членов лиги мира. — Лига мира и свободы, ставившая своей целью пропаганду идей политической свободы и пацифизма, была основана в 1867 году. В работе лиги принимали участие М.А.Бакунин, Жюль Валлес, И.Беккер и другие видные представители социалистического движения. В ноябре 1867 года сотрудничать в органе лиги был приглашен Карл Маркс.] в Женеве вышел какой-то странный… — проговорил он.

Надо думать, что Тамани-ринг, которого, как известно, м-р Робинзон является деятельным членом, еще не в силах ограничить в этой стране свободу слова, завещанную великими творцами ее конституции!

Но что ж претит моей свободе?
Желаньям зрю везде предел;
Возникла обща власть в народе,
Соборный всех властей удел.
Ей общество во всем послушно,
Повсюду с ней единодушно.
Для пользы общей нет препон.
Во власти всех своей зрю долю,
Свою творю, творя всех волю, —
Вот что есть в обществе закон.

Где начинается сознание, там начинается нравственная свобода; каждая личность одействотворяет по-своему призвание, оставляя печать своей индивидуальности на событиях.

— Этот господин идет завоевывать Европу, перетасовывает весь Германский союз, меняет королей, потом глупейшим образом попадается в Москве и обожающий его народ выдает его живьем. Потом Бурбоны… июльская революция… мещанский король… новый протест… престол ломается, пишется девизом: liberte, egalite, fraternite [Свобода, равенство, братство (франц.).] — и все это опять разрешается Наполеоном Третьим!

Я не жил в то время, а реял и трепетал при звуках: «гласность»,»устность»,»свобода слова»,»вольный труд»,»независимость суда»и т. д., которыми был полон тогдашний воздух.

Мир, истерзанный войною, услышал слово мира, мир попранный слово свободы, мир ненависти — слово любви, мир неверия — слово веры.

— Мораль должна гармонически совмещать в себе элементы свободы и принуждения, — гармонически, гар-гар-гарм…

Я надышаться не могу. В этом воздухе все: свобода, творчество, счастье, призыв к жизни, размах души…

«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам Бога», говорил голос.

— Для него жизнь — борьба за расширение знаний, борьба за подчинение таинственных энергий природы человеческой воле, все люди должны быть равносильно вооружены для этой борьбы, в конце которой нас ожидает свобода и торжество разума — самой могучей из всех сил и единственной силы мира, сознательно действующей. А для нее жизнь была мучительным приношением человека в жертву неведомому, подчинением разума той воле, законы и цели которой знает только священник.

Живые люди казались мразью. Дух витал в мире иных людей, в мире, износившем вещие глаголы, в среде людей чести, бескорыстия и свободы.

Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее.

— Нет, — говорил он, всё более и более одушевляясь, — Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее — и равенство граждан, и свободу слова и печати — и только потому приобрел власть.

Полной, абсолютной свободы не существует и никогда не существовало.

Польское дворянство добивалось и добилось такого объема прав, который перешагнул пределы свободы и сделался своеволием.

— Да хоть бы искусство, — так как ты художник, — родина, наука, свобода, справедливость.

И нам казалось, что эти стремленья совпадают с нашими мечтами о свободе…

Я тебе именно и несу проповедь этой свободы!

Какая открывается при этом безграничная перспектива приволья, свободы, безответственности!

— Это время моей свободы, Ромашов, свободы духа, воли и ума!

— Вам снова, — говорит, — надо тронуться в путь, чтобы новыми глазами видеть жизнь народа. Книгу вы не принимаете, чтение мало вам даёт, вы всё ещё не верите, что в книгах не человеческий разум заключён, а бесконечно разнообразно выражается единое стремление духа народного к свободе; книга не ищет власти над вами, но даёт вам оружие к самоосвобождению, а вы — ещё не умеете взять в руки это оружие!