Вёсла стали взмахиваться чаще, врезаться в воду со свежей силой, и уже через час одинокая ладья прошла под самыми стенами города, сложенного из белого известняка, под чёрными жерлами пушек и хмурыми взглядами одетых в кольчуги караульных, опирающихся на длинные рогатины.